Вторник – просто пугало,
Не знаю зачем так назван,
Застёгивает верхнюю пуговицу,
И угрожает проказой.
Путаница – слабо сказано,
За окном мерещатся Альпы,
У осени шарф вязаный
И острый-преострый скальпель,
И скорлупа жёлтая,
Птенцу она не по силам.
Ладони пахнут крыжовником
И кислотой синильной
Осина как раз к месту,
Лучше бы в виде ко'ла,
Или в виде невесты,
Воспоминаний о школе,
Что походила на штольню:
Жутко, но интересно,
Словно журнал с непристойностями.
В каждом порту за пьессо
Покажут такие пьесы
На ножах и пистолях,
Что поцелуи лезвий
Впору засыпать солью.
Вторник. И воздух фторный
Дарит прекрасный повод,
Чтоб рифмовать глаголы,
Не поднимая голову.
Олово залило облако,
И оно стало громадно,
Только тебе по боку,
В сумке твоей помада.
Алая, черти! Алая,
И ещё запах фиалковый,
От которого падаешь
Как на сраженьи танковом.
Танки там, или рубаи,
Выход – сыра землица,
Лисы в салки играют
С курицами по сараю.
Сари ли, паранджа ли,
Не разобрать издали,
Клинок твоего кинжала
Покрывается изморозью.
Изволь! Дуэльный кодекс
Запрещает использовать «Contex»,
И удары в пояс.
Но это условности.
Вот когда скрипнут подмости,
Или крикнут «Сходитесь!»
Чтоб избежать неловкости
Перерезай нити
Чтобы норны щёлкнули ножницами
И опустели ножны
Взводи курок осторожно.
Я тоже. Но – позже.
P.S.
Я хотел написать о вторнике,
О его сером облике, о школе,
О сочетаемости глаголов,
Но вышло, видишь, снова
Только о тебе,
Да и то – так себе.